|
Герман Зверев, председатель комиссии РСПП по рыбохозяйственному комплексу, президент Ассоциации добытчиков минтая: «В законопроекте «О ветеринарии» поселились вирусы»
11 декабря 2013 в 0:01
В РСПП изучили законопроект «О ветеринарии», который Минсельхоз после замечаний Администрации Президента Российской Федерации повторно вносит в Правительство Российской Федерации. Что же изменили в законопроекте юристы министерства? Ничего, утверждает председатель комиссии РСПП по рыбохозяйственному комплексу.
Герман Зверев: Не стану исписывать бумагу длинным списком замечаний к законопроекту – укажу на два системных изъяна.
Первый. Законопроект «О ветеринарии» не учитывает особенность водных биоресурсов, связанную с их принадлежностью к «диким животным, находящимся в состоянии естественной свободы» (терминология закона).
В законопроекте 48 статей, но только в трёх из них содержатся отрывочные и логически неувязанные упоминания о водных биоресурсах. В статье 10 законопроекта говорится о том, как обеспечивается ветеринарная безопасность при разведении, выращивании и содержании животных, и о том, что к диким животным, находящимся в состоянии естественной свободы, эта статья не применяется. Логично ожидать, что далее последуют несколько статей (или даже целая глава) о том, как же всё-таки обеспечивается ветеринарная безопасность диких животных, находящихся в состоянии естественной свободы. Но вместо этого законодатель делает резкий прыжок и сразу переходит от животных … к продукции.
В статье 16 законопроекта коротко упоминается, что продукция, полученная путём охоты и добычи (вылова) диких животных, контролируется на основании подзаконных актов, разрабатываемых Россельхознадзором и согласовываемых Росприроднадзором. И всё! Какое отношение имеет Росприроднадзор к водным биоресурсам и почему Росрыболовство исключено из перечня ведомств, согласующих упомянутые подзаконные акты, в законе не сказано.
И наконец, в статье 34 законопроекта упоминается эпизоотологический мониторинг акваторий. Однако правовой статус результатов такого мониторинга и возможность использования этих результатов при оформлении ветеринарных сопроводительных документов законопроектом не устанавливается и не предусматривается.
Следовательно, законопроект «О ветеринарии» не предусматривает возможность оформления документа о ветеринарной безопасности улова и рыбопродукции на основании данных государственного мониторинга районов промысла.
Второй изъян. В законопроекте несколько раз используется термин «прослеживаемость». Однако в статье 1 законопроекта, в которой даны определения всех используемых в законе терминов, нет понятия «прослеживаемость». А ведь термин «прослеживаемость» весьма неоднозначен.
Международная организация по стандартизации (ISO) даёт одно определение прослеживаемости, Британское агентство по продовольственным стандартам – другое, авторы классической работы «Безопасность и прослеживаемость кормов для животных при определении подлинности и прослеживаемости продовольствия» С.Нотерманс и Х.Бюмер – третье. Специалистам хорошо известно коренное расхождение европейского и американского подходов к прослеживаемости. В Европе «прослеживаемость» считается составной частью законодательства о безопасности продовольствия. Поэтому в статье 18 Постановления Совета Европе и Европарламента №178/2002 дано чёткое и исчерпывающее определение понятия «прослеживаемость». Если авторы российского закона «О ветеринарии» – сторонники европейского подхода, почему они не дают точного и ясного определения?
В США «прослеживаемость» не является частью законодательства, поэтому здесь делается акцент на том, что если нет конкретных опасений относительно безопасности продукта питания, возможность проследить путь продукта от начала до конца цепочки не является обязательным (NFPA, 2001). В США применяется особый порядок выяснения происхождения для импортной продукции. В соответствие с Актом 2002 года об обеспечении здоровья общества и готовности реагировать на биотерроризм законодательно закрепляется требование к компаниям, желающим ввозить продукцию в США, обеспечить внутреннюю прослеживаемость их продукции.
В законопроекте «О ветеринарии» отсутствует определение самого термина «прослеживаемость», что создаёт юридическую основу для истребования избыточных документов от предприятий, для дублирования функций других ведомств – для избыточных административных барьеров. Получается, что инспектор Россельхознадзора будет сам решать, какие документы подтверждают прослеживаемость продукции, а какие – нет. Чувство обоснованной уверенности будет возникать у инспектора Россельхознадзора не на основании нормы закона, а по его внутреннему убеждению.
В законопроекте «О ветеринарии» поселились вирусы, которые немедленно заразят приказы Минсельхоза о процедуре ветеринарной сертификации, поэтому в предлагаемом виде закон принимать нельзя.
ПродMag
Читайте также:
|
Email
Twitter
Facebook
