Как обесценятся наши сбережения

Это, кажется, уже неизбежно. Гражданам придется тщательней выбирать, на чем экономить, и вспоминать способы сохранения денег в условиях быстрого роста цен, рассказывает корр. Коммерсанта Надежда Петрова

Оптимистическая рецессия

«Я думаю, что в первом квартале 2015 года инфляция будет под 10%, а не за 10%»,— говорил журналистам (цитата по «Прайму») замминистра экономического развития Алексей Ведев, представляя новую редакцию прогноза на 2015 год, рассчитанную исходя из цены нефти Urals 80 $/барр. Это предположение придавало всей картине грядущей рецессии (-0,8%), сокращения инвестиций (-3,5%) и падения реальных заработных плат (-3,9%) довольно оптимистический вид по сравнению с реальностью, где нефть торговалась ниже $70/барр. Ожидаемое ослабление доллара до 49 руб./$ выглядело утешением для всех, кто устал наблюдать за его колебаниями между отметками 52-54 руб. И похоже, скажи Ведев, что инфляция превысит 10%, вряд ли этого испугались бы покупатели авиабилетов на международные рейсы, обещавших подорожать (и в конце концов, конечно, подорожавших) на 15% за одну ночь после рутинной операции по корректировке расчетного курса евро Международной ассоциацией воздушного транспорта.

Тем не менее прогноз инфляции на 2015 год остается скромным — 7,5%, что сильно меньше и актуального, но совершенно нереального прогноза МЭР на 2014 год (9%, при том что, по данным Росстата, в ноябре годовая инфляция достигла 9,1%), и прогнозного показателя, к которому склоняется Минфин (9,7%). В этом есть понятная логика: девальвация остановится, падение реальных доходов станет сдерживающим фактором для роста цен, заставляя поставщиков товаров и услуг жертвовать частью маржи, а инфляция этой осени обеспечит высокую базу для сопоставления во втором полугодии. Однако опрошенные «Деньгами» аналитики не смогли поручиться, что в первой половине 2015 года инфляция не окажется выше, возможно значительно, тех самых 10% в годовом выражении. Событие обещает быть символическим: двузначной инфляции в РФ не было со времен кризиса 2008-2009 годов.

Двигатели инфляции

Из факторов, способных вывести инфляцию на новый уровень, девальвация — самый сильный. С начала 2014 года рубль потерял к доллару США около 40% (и 36% к бивалютной корзине). Руководитель управления аналитических исследований УК «Уралсиб» Александр Головцов напоминает: «10% девальвации добавляет к инфляции 1 п. п.». Этот эффект будет сказываться на ценах всю первую половину 2015 года: он обычно действует с лагом в несколько месяцев, а основное падение курса рубля пришлось на октябрь-ноябрь, поэтому текущие значения инфляции отражают его только отчасти.

Второй по значимости фактор — запрет на импорт продовольствия, введенный Россией в качестве контрсанкций. Уровень продовольственной инфляции, по данным Росстата, существенно вырос: в ноябре 2014 к ноябрю 2013 года — 12,6%, а год назад было 7,5%. Косвенное давление от запрета распространилось и на товарные группы, под санкции не подпавшие. «Мы считаем, что дополнительное инфляционное давление от падения курса рубля и запрета на продуктовый импорт составило в 2014 году более 3 п. п., в 2015-м ожидается более 2 п. п. Эффект переноса падения рубля на уровень цен растянут во времени и будет более заметен в 2015 году, тогда как в 2014-м по дополнительному воздействию на инфляцию преобладал эффект от запрета на импорт (более половины из 3 п. п.)»,— полагает аналитик Райффайзенбанка Мария Помельникова.

В начале 2015 года влияние этих факторов будет усилено статистическим эффектом — низкой инфляцией начала 2014 года. И по мнению Головцова, на пике, в июне 2015-го, годовая инфляция составит 11-12%. Впрочем, прогноз в целом по 2015 году он оставляет на уровне 8,8%. Помельникова прогнозирует 8%.

Самые нервные цены

Непродовольственная инфляция в ноябре хотя и ускорилась, оставалась не намного выше обычных уровней (5,9% к ноябрю 2013-го против 4,5%). Зато цены на продовольствие менялись быстро и, за редкими исключениями, в полном согласии с санкционным списком. Мясо и птица, вклад которых в индекс потребительских цен довольно велик (порядка 9%), в ноябре 2014-го стоили на 18% дороже, чем в октябре 2013 года, рыба прибавила 16%, молоко — 14%, масло — 15%. По отдельным запрещенным категориям вроде кур рост цен к 1 декабря составил почти 30% по сравнению с предшествующим годом. Сильно из общего правила выбилась только неподвластная санкциям отечественная гречка: по данным Росстата, любимый резервный продукт граждан вырос в цене в 1,5 раза.

Опережающие темпы, с какими растет цена дешевых товаров (птица дорожает быстрее говядины и т. п.), можно считать одним из признаков смещения спроса. Помельникова отмечает и еще один признак: «Потребление продуктов в годовом выражении падает с мая. В октябре (более свежие данные отсутствуют) его сокращение продолжилось темпом -0,5% год к году. Это подтверждает, что население начинает переключаться на более дешевые продукты вслед за падением реальных доходов».

Сильнее всего высокая инфляция, очевидно, ударит по бедному населению, получателям пособий и социальных пенсий, тем более что стремительно дорожающее продовольствие и так занимает большую часть в их бюджете. На конец 2013 года доходы ниже прожиточного минимума имели 15,7 млн россиян (11% населения), но в условиях быстрого роста прожиточного минимума их доля, очевидно, вырастет. «Процесс распространения бедности в связи с инфляцией захватит 2015-й и, может быть, часть 2016 года»,— полагает Игорь Поляков из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП).

Однако и те, чьи доходы выше, вынуждены экономить. По опубликованным на минувшей неделе данным «Ромира», 32% россиян признаются, что рост цен заставляет их перераспределять бюджет (в 2012 году таких было 20%), 19% отказывают себе в некоторых продуктах (в 2012 году — 8%), остальные экономят на одежде, дорогостоящих покупках или развлечениях. Ни в чем себе не отказывают только 6% (в 2012 году — 7%).

Потерянный потребитель

Впрочем, перераспределение бюджетов может означать не только необходимость экономить, но и желание сохранить рублевые сбережения, вложив их в бытовую технику, электронику, мебель и т. п. По замечанию Помельниковой, в последние месяцы потребление непродовольственных товаров «даже ускорилось до 3,5% год к году» и «концентрируется в покупках товаров длительного пользования» — сейчас это «не менее популярный способ защиты сбережений, чем покупка валюты».

Однако это временный фактор. Выгода исчезает. По данным департамента информационных технологий Москвы, объявившего 1 декабря некоторые данные мониторинга цен на «цифровые товары и услуги», за осень ноутбуки подорожали на 9%, премиальные смартфоны — на 27%, навигаторы — на 46%. Вместе с тем в «М.Видео» «Деньгам» заявили, что резкий рост цен наблюдался только на продукцию Apple. «Была некоторая коррекция на модели, которые закуплены уже по новому курсу, но в целом рынок остается стабильным»,— пояснил представитель компании, не преминув добавить, что «сейчас самое время сделать покупку», потому что в первом квартале, скорее всего, цены все же вырастут, хотя и не радикально.

Так или иначе, когда все сбережения уже будут пристроены, под давлением инфляции население со средними доходами начнет пересматривать стандарты потребления. И, указывает Поляков, в некоторых секторах экономики произойдет существенное сжатие спроса. Сократится спрос на платные услуги в образовании и здравоохранении. Пострадают, разумеется, автопроизводители: издержки вырастут, импортные компоненты подорожают, а реальные доходы потенциальных покупателей упадут, в лучшем случае на 2-3%. По предварительной оценке Полякова, в 2015 году спрос на автомобили снизится по сравнению с 2014 годом еще на 10%.

«Важнейшие сегменты рынка непродовольственных товаров, по которым среднему классу придется ужиматься,— это импортные или качественные отечественные одежда и обувь, предметы мебели, стройматериалы и товары для ремонта дома (на них приходится 2% товарооборота)»,— продолжает Поляков. На здоровье, по его мнению, потребители будут экономить в последнюю очередь, но возможно сжатие спроса на биологические добавки, дорогостоящие лекарства и медицинские гаджеты — тонометры, пульсометры и т. п. Ничего хорошего не ждет и рынок косметики и парфюмерии: «Здесь тоже будет сжатие. Возможно, оно будет продолжаться до момента отскока экономики».

Эксперты полагают, что многим представителям среднего класса в 2015 году придется делать выбор между возвратом кредитов и потреблением, однако пока заемщики предпочитают рефинансирование. Его доля в новых кредитах, по данным Объединенного кредитного бюро, с июня по сентябрь выросла с 10% до 13%, при этом темпы роста просрочки немного замедлились. По наблюдению директора по маркетингу НБКИ Алексея Волкова, просрочка растет только в сегменте необеспеченных займов.

Банки для сбережений

У тех граждан, которые должны позаботиться не о сжатии потребления, а о сохранности сбережений, выбор невелик. Головцов не советует искать счастья на фондовом рынке: «Когда на валютном рынке такая волатильность, даже у хороших эмитентов котировки могут сильно колебаться. Не все смогут это выдержать. 10-20% сбережений можно вложить в сектора, выигрывающие от девальвации, например в металлургию. Или инвестировать в фонды зарубежных рынков». А портфельный управляющий УК «Альфа-Капитал» Андрей Дьяченко, убежденный, что акции — один лучших способов защиты от инфляции, предупреждает, что «розничные торговцы и финансовые институты «сейчас должны быть последними кандидатами в портфель».

Универсальный рецепт, утверждает директор Центра структурных исследований (ЦСИ) ИЭП имени Гайдара Михаил Хромов,— хранить на депозите в рублях сбережения на два-три месяца потребления. Остальное можно переложить в другие валюты, а можно поискать доходные рублевые инструменты, с учетом того что курс с инфляцией не всегда синхронизирован. «Ставка по депозитам до года в десяти крупнейших банках всегда заметно выше официальной инфляции,— говорит он.— Исключением был последний год: в конце 2013-го банки принимали депозиты на год под 8%, а инфляция выйдет почти 10%. Но в принципе депозитные ставки сейчас растут и будут расти еще несколько месяцев, и можно выбирать интересные предложения».