|
Николай Власов, заместитель руководителя Россельхознадзора: «Коллеги из Роспотребнадзора слегка запутались в том, что происходит»
28 мая 2013 в 12:42
На днях главный государственный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко дал оценку деятельности Россельхознадзора. Руководствуясь принципом свободы распространения информации, ПродMag публикует ответ на эту публикацию заместителя руководителя Россельхознадзора.
Николай Власов: Уважаемые дамы и господа, можете быть совершенно спокойны. Никакой деструктивной политики Россельхознадзор не проводит и не будет проводить.
Просто наши коллеги из Роспотребнадзора чуточку не в курсе ситуации или слегка запутались в том, что происходит.
Сейчас мы все распутаем.
Итак, в подготовке саммита Минсельхоз России и Россельхознадзор как его часть, конечно же, принимает участие.
В чем конкретно наши коллеги из Роспортребнадзора увидели деструктивность, рассказам о которой, очевидно, подвигли Геннадия Григорьевича дать такое удивительное интервью Интерфаксу, я точно знать не могу, но, судя по тексту интервью, можно предположить, что речь идет об одной из двух вещей или об обоих.
Первая из них заключается в том, что ранее в Решении КТС № 880 (О принятии технического регламента Таможенного союза «О безопасности пищевой продукции») был записан пункт, против которого Россельхознадзор выступал еще до принятия этого решения.
Это пункт 4.2.6. гласит следующее:
«4.2. Подготовить проект Плана мероприятий, необходимых для реализации Технического регламента, и в трехмесячный срок со дня вступления в силу настоящего Решения обеспечить представление его на утверждение Комиссии в установленном порядке, предусмотрев:
4.2.6. Подготовку и представление на утверждение Комиссии в установленном порядке в срок до 15 марта 2013 года проекта решения о внесении изменений в Единый перечень товаров, подлежащих ветеринарному контролю (надзору), утвержденный Решением Комиссии Таможенного союза от 18 июня 2010 года № 317, в части исключения из него продукции, относящейся согласно Техническому регламенту к переработанной пищевой продукции животного происхождения;».
Его смысл заключается в том, что очень большая часть находящейся в обороте продукции животного происхождения с 01 июля 2013 года останется без ветеринарного надзора.
Это та часть, которая согласно регламенту называется «переработанной».
Причем в этом техническом регламенте термин «переработка» определяется так: «переработка (обработка) – тепловая обработка (кроме замораживания и охлаждения), копчение, консервирование, созревание, сквашивание, посол, сушка, маринование, концентрирование, экстракция, экструзия или сочетание этих процессов».
Так вот, дело в том, что большая часть перечисленных процессов не уничтожает жизнеспособности патогенных микроорганизмов, включая и те, которые могут попасть в эту продукцию из организма животного.
Часть из этих микроорганизмов патогенна только для животных и не опасна для человека (например, упомянутый Геннадием Григорьевичем вирус африканской чумы свиней), другая опасна и для животных и для человека (таких, кстати, большинство). И это первая причина того, что такая продукция должна быть объектом ветеринарного надзора.
Упомянутая африканская чума в России, например, распространяется преимущественно именно этим путем – с солеными и копчеными продуктами свиноводства, наряду, конечно, с сырым мясом. Так что пункт этот при его буквальном исполнении опасен для всех стран Таможенного союза.
Вторая причина в том, что система ветеринарной сертификации – это единственная система прослеживаемости продукции животного происхождения, которая есть в России. Так сложилось исторически, что единственная, но на сегодня – это непреложный факт.
На этой ноте мы переходим к следующей сентенции из интервью «под видом новаций протаскивается так называемая «прослеживаемость» продукции, которая не имеет ничего общего с государственным надзором за качеством и безопасностью».
Что тут правда, что нет?
Правда в том, что для большинства развитых стран мира эта система прослеживаемости (на английском traceability) уже давно не новация – там они уже «протащены». В этих странах системы прослеживания давно работают.
В Евросоюзе, например, она создана 11 лет назад в соответствии с директивой Regulation EC/178/2002. Обеспечивает ее функционирование институт European Traceability Institute — E T I. С принципами ее работы можно ознакомиться здесь: http://ec.europa.eu/food/food/foodlaw/traceability/factsheet_trace_2007_en.pdf.
А аналогичной, хотя и в чем-то не похожей американской системой прослеживания пищевой продукции, — здесь: http://www.ers.usda.gov/media/806613/aer830_1_.pdf
Вот, для примера новозеландская система — http://www.gs1nz.org/traceability_standards.php, вот австралийская — http://www.mla.com.au/meat-safety-and-traceability, вот – канадская — http://www.ats-sea.agr.gc.ca/trac/index-eng.htm.
Правда и в том, что ТАКОЙ системы в России пока нет, хотя есть наша – на основе ветеринарной сертификации.
Правда и в том, что мы – Россельхознадзор, другие российские ведомства, наши коллеги из Беларуси и Казахстана пытаемся такую систему создать и у нас.
Неправда же в том, что ««прослеживаемость» продукции, … не имеет ничего общего с государственным надзором за качеством и безопасностью».
Именно на прослеживаемости и основаны современные системы государственного надзора за качеством и безопасностью пищевых продуктов (и не только пищевых).
Со следующей цитатой из интервью – «эта инициатива «скажется на правах потребителя путем значительного роста цен»» — все просто – это пугалка для обывателя, который всегда высокочувствителен к росту цен. Этакая попытка дискредитировать начинание в глазах общественного мнения. На самом деле прослеживаемость потому и принята на вооружение большинством развитых стран, что она снижает стоимость производства пищевых продуктов и, одновременно, повышает их безопасность. Так будет и у нас.
Следующая цитата — «Ссылки на Европейский союз в данном случае по меньшей мере кажутся некорректными. Сегодня весь надзор за пищевыми продуктами в Евросоюзе находится под генеральным департаментом здравоохранения и защиты прав потребителей.» — по меньшей мере озадачивает.
Во-первых, то, что имелось, очевидно, в виду под «генеральным департаментом здравоохранения и защиты прав потребителей» — это, наверное, DG SANCO (или DG Health and Consumers).
Во-вторых, руководит этим генеральным директоратом Гендиректор — биолог, эколог и доктор ВЕТЕРИНАРНОЙ МЕДИЦИНЫ (доктор ветеринарных наук по-нашему) Паола Тестори-Коджи,.
Я не хочу, конечно, сказать, что все европейское здравоохранение находится ПОД доктором ветеринарной медицины, совсем нет. Да и вообще, как мне кажется кто под кем – это вообще не разговор.
В третьих, в структуре DG SANCO есть два крупных направления и, соответственно, 2 заместителя Гендиректора.
Одно из них занимается здравоохранением и защитой прав потребителей и руководит им Заместитель Генерального директора по Здравоохранению и [защите прав] Потребителей (Deputy Director General for Consumers and Health).
Второе – занимается безопасностью пищевой цепи и руководит им Заместитель Генерального директора по [безопасности] пищевой цепи Ладислав Мико. Вот это второе направление и есть то, о чем мы говорим – об обеспечении пищевой безопасности.
И, что характерно, в этой ветви DG SANCO есть два ветеринарных департамента – Food and Veterinary Office (Офис Питания [пищи] и Ветеринарии) и Veterinary and International Affairs (Ветеринарии и международной деятельности), плюс один – Safety of Food Chain (По защите пищевой цепи). И, почему-то, совсем нет ни чего похожего на Роспортребнадзор. Правда нет. Кто хочет сам убедиться в этом – посмотрите сюда (http://ec.europa.eu/dgs/health_consumer/chart.pdf).
Так что не беспокойтесь, уважаемые потребители. Ничего деструктивного для потребителей Россельхознадзор не делает. Ведь мы и сами такие же точно потребители, как и Вы.
ПродMag
Читайте также:
|
Email
Twitter
Facebook
